31-летний контрактник Сергей Ягушев, в июне вернувшийся по обмену из украинского плена, 25 ноября 2025 года застрелил семерых сослуживцев в поселке Каменка Ленинградской области и сбежал. Его до сих пор не нашли.
Ягушев работал участковым в Даниловском районе Волгоградской области, был осужден за фальсификации дел, во время исправительных работ был пойман на угоне трактора. Ушел на войну против Украины, чтобы не получить срок в колонии. Спустя несколько месяцев после «вербовки из СИЗО» Ягушев попал в плен, будучи освобожден по обмену, планировал вернуться домой – на хутор Атамановка в 170 километрах к северу от Волгограда. Когда его не отпустили и заставили подписать новый контракт – он, по словам земляков, сошел с ума и «дал очередь». Известно, что служил Ягушев в 83-м мотострелковом полку, который входит в состав 69-й гвардейской Красносельской Краснознаменной дивизии 6-й общевойсковой Краснознаменной армии Ленинградского военного округа.
«Успел «засветиться» нехорошими делами»
В родных местах Ягушева хорошо помнят.
– Ну, он же из СИЗО, по сути, уходил. Чтобы срок не влепили, пошел на войну, – говорит жительница Даниловского района Волгоградской области Елена (имена всех собеседников изменены для их безопасности). – Кажется, в 2022 году он угнал трактор, проживая уже в Даниловке (местный районный центр, в 30 километров от Атамановки – СР). Пьяный, разумеется. Я видела в интернете видео (уже удалено – СР), где он давал интервью и рассказывал про то, что угнал комбайн или трактор. Тогда на хуторе, где он вырос, активно обсуждали это видео, пересылали его друг другу. Говорил в интервью, что он таким вот образом попал на «СВО», чтобы избежать уголовной ответственности за угон. Видео гуляло с весны этого года, но записано было еще в 2022 году, судя по всему. Много вопросов возникло из просмотра, конечно. Нелепо как-то все звучало – мол, вот такая моя мотивация: не хочу сидеть в тюрьме за угон, поэтому завербовался.
По словам жителей Даниловского района, Ягушеву действительно грозила колония.
– Потому что, так скажем, успел «засветиться» человек нехорошими делами. Я не про угоны, это у нас, фермеров, дело обычное. Кто трактор угонит, кто – вон военный грузовик и протаранит людей. Нет, я про то, что Сергей как участковым стал, так начал «зарабатывать» вторую зарплату тем, что подставлял людей под статью, – говорит Сергей из Даниловки. – Он уже переехал с хутора к нам, устроился в МВД. А когда наступил ковид, хватал людей с улиц и вымогал деньги. Если шли в отказ дать ему 10-20 тысяч, он писал на них рапорты – якобы без масок ходили в общественном месте. Даже если люди в масках были! Особенно лютовал осенью 2020 года. Кто-то платил – сами знаете, у нас с полицией стараются не связываться. А как-то напоролся он на тех, у кого «свои полицейские» были. Так уже на него рапорт составили.
По словам собеседника «Север.Реалии», таким образом в Даниловском районе «зарабатывал» не только Ягушев, но именно он «особенно берега попутал».
Нашему изданию удалось найти решение суда от апреля 2021 года, согласно которому Ягушеву вменили несколько случаев фальсификации административного правонарушения.
В документе, в частности, сказано: «Суд квалифицирует действия [СКРЫТО] С.В. по ч.1 ст.292 УК РФ — служебный подлог, то есть внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, если эти деяния совершены из иной личной заинтересованности (3 эпизода); ч.1 ст.303 УК РФ, то есть фальсификация доказательств по административному делу должностным лицом, уполномоченным составлять протоколы об административных правонарушениях (3 эпизода)».
О вымогательствах Ягушева в приговоре не сообщается – по мнению следствия, фальсифицировать протоколы о нарушении административной статьи о «невыполнении правил поведения при чрезвычайной ситуации или угрозе её возникновения» Ягушева заставили «чувство ложно понятых интересов службы» и его желание завысить свои служебные показатели и получить «положительную оценку своей служебной деятельности от руководства ОМВД России».
Ягушеву присудили полтора года исправительных работ с удержанием 15% из заработной платы ежемесячно в доход государства.
– Пару месяцев где-то поотрабытывал он. Запил. По пьяной лавочке и трактор угнал. Но хоть и пакостник был, людей он не бил. Участковым когда был – угрожать мог, вымогать, но лупасить, как другие менты – такого не припомню, – говорит Сергей. – Я поэтому до сих пор поверить не могу, что он семь человек расстрелял. Это как довести его нужно было. Ну да, был подлецом, но таким – не агрессивным: дай денег, отстану. А сейчас из него психопата сделали. Еще и автомат дали.
«Ужасно много погибло для крошечной Атамановки»
Одноклассники по единственной школе на хуторе Атамановка признаются, что «тоже в шоке» от того, что Ягушев расстрелял семерых человек.
– Хутор маленький. Конечно, мы все друг друга знаем. Даже с учетом того, что он на пару лет младше, и в компаниях мы не пересекались – помню его. Такой тихий пацанчик был – умом не блистал, но и не отставал, – говорит Ольга, она родом из Атамановки, сейчас живет в Волгограде. – Вернее, он же жив еще. Где-то прячется. Жуть, как представишь, что в таком состоянии человек придет к себе домой, на хутор. Еще и с оружием. Никто его остановить не сможет. Там одни деды остались. Собирают на гуманитарку – последнее отдают. Молодых почти не осталось – кто не уехал, уже погиб. Многие из села погибли. Недавно на [мемориальную] доску моему однокласснику скидывались. В школе уже несколько висят. Это жуть для Атамановки, где уже не 600 человек (данные статистики за 2010 год), дай бог – 400.
Примерно столько же жителей – 202 мужчин и 217 женщин – проживало в Атамановке только в первые годы основания хутора Атаманский в конце XIX века. Он относился к станице Малодельской Усть-Медведицкого округа Земли Войска Донского. Уже к 1915 году там «имелось хуторское правление, Николаевская единоверческая церковь, молитвенный дом, проживало свыше 800 жителей».
– Сейчас там есть школа, дом культуры. Люди работают у фермеров, ездят на вахты. Есть магазины, администрация, почта – кто не на вахтах и не на земле, работают там, – говорит Елена. – Особо никто не засиживается. Вот Алексеи, погибшие в один день – 17 сентября 2023 года – уходили даже не с хутора. Из Волгограда.
Собеседница «Север.Реалии» говорит про 31-летнего Алексея Забазнова и 27-летнего Алексея Кокорина. По словам местных, они служили вместе.
– Когда Кокорина подорвало, Забазнов бросился его спасать и тоже погиб, – говорит Елена. – А мы в этом году очередную доску делали. Ужасно много погибло для крошечной Атамановки. Понятно, что Ягушев не хотел быть еще одним на этой доске. Плен пережил, а его обратно отправляют.
Ягушев, говорит Елена, после плена собирался вернуться на малую родину.
– Его контракт истек. Он не планировал его продлевать. Но, по рассказам его родственников, никто его не спрашивал. Его заставили подписать новый, как всех контрактников, как всех мобилизованных. У него крыша поехала, напился, взял автомат и попытался вырваться из белгородской части. Мои деды, они живут в Атамановке, до сих пор не понимают, что там за часть, из которой психа с автоматом выпустили. Вот сидят как на иголках – ждут, что со дня на день он на хутор заявится, – говорит Елена.
«За ними будущее страны»
Представители Минобороны РФ деталями биографии Ягушева не делятся – только анонсируют, что вооруженный военный опасен и просят жителей Белгородской области «быть бдительными». В местных СМИ и интернет-пабликах опубликованы ориентировки на разыскиваемого.
Вот как реагирует на них читатели:
Раиса:
Такой край был спокойный, сделали настоящий ад. Спасибо нашему руководству
Сергей:
Его понять можно, нервы не выдержали! Жаль парня!!
Тамара:
2 года был в плену, я думаю его нужно было не в штурм, а на лечение , крышак сорвало. Виновные остались как обычно в стороне
Мальчиш П :
«Вот элита – те, кто родину защищают. Вот это – люди. За ними будущее страны. Им не страшно в руки страну передать».
26 июня 2025 года состоялся последний на сегодня обмен пленными между Украиной и Россией. Точное количество обменянных официально не сообщается. Известно, что российских солдат доставили в Беларусь, а после – обратно в прифронтовую зону. После обмена российских военных из этой партии и предыдущих отправили обратно на фронт. Вне зависимости от типа контракта и срока службы.
Родные 24-летнего пленного Даниила Сотникова рассказывают, что на войну против Украины он попал в октябре 2024 года из тюрьмы.
– Обещали, что полгода «протусит» в тылу и вернется домой уже свободным. Этот дурак поверил, хотя в 2024 году никого уже на полугодовой контракт не брали (как было в первый год войны в ЧВК Вагнер). Это было заведомо глупо, я ему говорила. Летом 2025 года он и так бы вышел сам, срок заканчивался, – говорит его родственница Оксана. – Но он уверял, что они [сотрудники ФСИН] найдут, как ему срок продлить. Мол, если начали заставлять, то не слезут просто так, пока не подпишет.
16 ноября Сотников уже оказался в плену ВСУ. Его родные не исключают, что он сделал это специально.
– Было у него такое ощущение, что попавшего в плен обратно на фронт не возьмут после обмена. Типа, доверие потерял. Я ему говорила, что это глупо – так думать. Может, лучше в плену бы оставался. Я понимала, что попадет он обратно на фронт второй раз – живым уже не вырвется. Но он не слушал, радовался, что в мае был уже в списках на обмен, – говорит Оксана. – В итоге после проведенного обмена он дозвонился из госпиталя один раз. ему провели липовую – якобы полностью здоров, хотя перебитый весь был. У нас отец – генерал, он все свои связи подключил – бесполезно. Написали: «годен». После кинули в Белгородскую область, а потом обратно – в Украину, на фронт. Через два дня он пропал. Надежда всегда остается, но мы же не дураки – скорее всего, это уже все, конец.
Правозащитники отмечают, что, несмотря на то, что 117 статья Женевской конвенции запрещает оставлять военнопленных на военной службе после возвращения из плена, российские власти ее не соблюдают.
– Де-факто все контракты с Минобороны РФ сейчас бессрочные. И в российском законодательстве есть лазейка, согласно которой, так как сейчас активные военные действия, а не перемирие, – то и пленные остаются в статусе военнослужащих. То есть из-за продолжающейся войны плен – не повод для увольнения из армии, – говорит правозащитник Алексей. – Если пленный ранен, то в теории он может требовать военно-врачебной комиссии. Но на практике организовать ее сложно, если ты не на «гражданке».
Источник: www.svoboda.org