От кадровых чисток в Минобороны пострадали и коррумпированное окружение Шойгу, и не оправдавшие надежд Кремля генералы. В чем была цель череды арестов и отставок?
От кадровой зачистки в российском министерстве обороны пострадали сразу несколько групп высокопоставленных военных. Первыми под удар попали люди из окружения Сергея Шойгу, ответственные за извлечение коррупционной ренты из государственных расходов на оборонные нужды. Следом своих постов лишились несколько генералов, не оправдавших надежд Кремля. Однако примечателен и арест генерала Ивана Попова, который в армейской среде, напротив, имеет высокий авторитет, но оказался слишком резок в своем конфликте с руководством Минобороны. Так или иначе, в совокупности все эти кадровые перетряски в ведомстве, ответственном за российскую агрессию в Украине, призваны повысить эффективность военной машины накануне нового масштабного наступления, отмечает в статье для проекта Carnegie Politika политолог, приглашенный исследователь Европейского совета по международным делам (ECFR) Михаил Комин. С разрешения Carnegie Politika «Медуза» публикует этот материал полностью.
Некоторая пауза в череде громких арестов высокопоставленных российских военных дает возможность подвести первые итоги этой чистки и попытаться понять ее цели. К началу июня их набралось уже пять, что явно говорит о скоординированной кампании. Тем не менее многое указывает на то, что арестованные подпадали под нее по разным причинам.
Желанный актив
Как минимум три недавних задержания — это зачистка людей, близких к ушедшему с поста главы Минобороны Сергею Шойгу. В России, как и в других похожих режимах, ротация управленческих команд всегда сопровождается перехватом подконтрольных ушедшим рентных потоков. Шойгу и его окружение более 10 лет осваивали один из самых притягательных источников ренты — траты государства на оборону.
Притягательность этого актива связана с его неимоверной коррупционной емкостью. Это гигантские бюджеты: с 2013 по 2023 год по статье «Национальная оборона» было потрачено почти 35 триллионов рублей. И большей частью этих сумм распоряжались кадры Шойгу, расставленные им на разные позиции в министерстве.
Помимо внушительных объемов, существенная часть расходов Минобороны выведена из-под стандартного регулирования и осуществляется в рамках закупок «у единственного поставщика» — то есть даже без имитации конкурентных торгов. Более того, разработкам вооружений, а и иногда и строительству объектов Минобороны часто присваивается статус гостайны, что гарантирует им дополнительную защиту от проверок другими госорганами.
Если проконтролировать, действительно ли был построен тот или иной полигон или произведены боеприпасы, может лишь десяток человек, то итоговая рентная маржинальность получается такой, какой не добиться ни в одной другой сфере.
Все это в сочетании с беспрецедентным ростом оборонных бюджетов в 2023–2025 годах вызвало настолько сильный интерес к Минобороны у различных групп в российской элите, что в итоге стоило Шойгу поста министра, а его окружению — свободы.
Воспользовавшись всплывшими в ходе войны растратами, вхожие к Путину люди стали все чаще приносить папочки с доказательствами совсем уж наглого воровства, вредящего эффективности воюющей армии. В итоге президент, выждав паузу после мятежа Пригожина, переместил Шойгу на другую высокую позицию, дав ему лично таким образом иммунитет, но его команду оставил без защиты.>
Разомкнуть рентную цепь
Первым еще в конце апреля был задержан Тимур Иванов, выполнявший роль администратора рентных потоков, связанных со строительством объектов Минобороны. Статус замминистра давал ему возможность ставить подпись «принимающего работы» на большинстве контрактов в этой сфере. В министерство Иванов перешел вместе со своим начальником Шойгу из правительства Московской области. По делу Иванова также были задержаны еще несколько человек, входящих в эту рентную цепочку.
Вторым пал Юрий Кузнецов, занимавший последний год пост начальника управления кадров министерства, но до этого возглавлявший управление по защите гостайны в Генштабе. Такой отдел есть в большинстве российских ведомств, он выдает разрешения на ознакомление с информацией под разного рода грифами.
В случае армии это ключевое звено рентных потоков. Именно контроль за выдачей разрешения на допуск к гостайне позволяет одновременно и гарантировать, что контракты получат нужные фирмы, и защитить результаты этих контрактов от лишних глаз. Судя по многочисленным утечкам, торговлей такими разрешениями и занимался в министерстве Кузнецов.
Кузнецов пришел на пост начальника управления в Генштаб в 2010 году, еще до назначения Шойгу министром. То есть изначально он вряд ли входил в ближайшее окружение Шойгу, но тот со временем кооптировал его в свой клан. О стремлении купить лояльность Кузнецова и его постепенном приближении к министру свидетельствуют достаточно абсурдные PR-действия вокруг управления Кузнецова.
Например, в 2021 году штандарт его управления освятили в Храме Вооруженных сил. В 2022 году установили бюст основателю службы защиты гостайны в армии — Петру Белюсову. Таким образом Шойгу пытался возвысить изначально крайне техническое управление Кузнецова в глазах руководства Генштаба.
К павшим соратникам Шойгу можно отнести и задержанного Владимира Вертелецкого, работавшего в департаменте госзакупок министерства, где он курировал госконтракты по цифровизации. В сравнении с Ивановым и Кузнецовым Вертелецкий выглядит гораздо менее значимой фигурой — он был лишь начальником управления внутри одного из департаментов. Но его статус меняется, если посмотреть на его пост с точки зрения доступной ренты.
Управление по цифровизации Вертелецкого было вписано в департамент госзакупок, хотя, по идее, должно подчиняться департаменту информационных систем, который возглавляет генерал Масленников, отвечающий за IT-проекты Минобороны. Такое странное переподчинение, по всей видимости, понадобилось, чтобы вывести бюджеты на развитие и создание информационных систем из-под менее лояльного Шойгу генерала Масленникова и передать их Вертелецкому.
Затраты на IT — традиционно самые непрозрачные и коррупционно емкие в российских ведомствах. Ведь проверить адекватность бюджетов на создание информационной системы и вообще факт ее существования крайне затруднительно. Тем более — в засекреченной сфере Минобороны.
Таким образом, три ареста сотрудников Минобороны выбили из обоймы Шойгу ключевых людей, курирующих разные звенья в рентной цепочке: строительство, доступ к гостайне, бюджеты на IT.
Эта зачистка не означает, что Минобороны теперь автоматически станет менее коррумпированным и более эффективным в своих тратах. Скорее, выбор персон для зачистки говорит о намерении других групп в российской элите перехватить эти рентные потоки. Возможно, эти бюджеты теперь будут отданы тем, кто в представлении Путина управится с ними лучше — то есть будет брать по чину и вообще понимать, что обогащаться на армии в воюющей стране надо аккуратнее.
Зачистка раздражающих и популярных
Еще два задержания и одна отставка, которая также может закончиться уголовным делом, отличаются от трех описанных выше. Тут под арест попали генералы, подчиненные не министру обороны, а начальнику генштаба Герасимову. Причем фабулы обвинений связывают действия этих военных с проблемами на фронте.
Арестованный 22 мая замначальника Генштаба Вадим Шамарин — кадровый военный, построивший свою карьеру с нижних этажей армейской иерархии в войсках связи. Связисты считаются особой кастой военнослужащих, своеобразной интеллектуальной элитой, потому что их функции подразумевают более высокие требования к их образованию и компетенциям. Также связисты приближены к командованию армии, поскольку через них идет управление войсками в условиях боевых действий.
Тем не менее у советской, а позднее и российской армии обеспечение связи традиционно было самым уязвимым местом. Об этом даже после начала войны в Украине не стесняются говорить открыто со страниц провоенных изданий. К недостаткам связи на фронте постоянно возвращается в своих выступлениях и сам Путин.
Отчасти поэтому должность, с которой Шамарина отправили в СИЗО, — начальника Главного управления связи ВС РФ — в армии считается расстрельной. Например, предшественник Шамарина, генерал-полковник Халил Арсланов был обвинен в мошенничестве и задержан сравнительно недавно — в 2020 году.
Материалы для его, как и Шамарина, задержания предоставил департамент военной контрразведки ФСБ, занимающийся, по сути, политическим контролем за армией. Обвинение Шамарина строится на показаниях задержанных еще в 2023 году директора и бухгалтера пермского завода, поставляющего Минобороны средства связи. Таким образом, фабула обвинения была готова давно, а в мае делу лишь дали ход.
Почти одновременно с Шамариным был задержан еще один генерал — командующий 58-й армией Иван Попов. Он прославился вскоре после мятежа Пригожина, когда в СМИ попала его критика армейских проблем и главы Генштаба Герасимова. Тогда Попова сняли с поста командующего армией, хотя накануне именно ему приписывали успешное отражение украинского контрнаступления на Запорожском направлении.
Попов — это редкий в российском командовании пример боевого генерала, продвинувшегося по службе прежде всего за счет успешного участия в боевых задачах. Он командовал взводом во Второй чеченской войне, был в управлении штаба Северо-Кавказского округа во время пятидневной войны в Грузии, а после аннексии Крыма его перебросили туда возглавлять береговые войска Черноморского флота и заниматься чисткой симферопольского гарнизона.
Судя по всему, Попов продвигался по армейской вертикали без протекции Герасимова, что в сочетании с успешным командованием армией в Украине могло сформировать у него ощущение, что ему позволено больше, чем остальным. По некоторым данным, после конфликта с Герасимовым Попов планировал дойти со своими жалобами до Путина.
Главная задача департамента военной контрразведки ФСБ как раз и заключается в том, чтобы вовремя минимизировать активность набирающих административный вес и популярность в войсках генералов. Поскольку скандал с Поповым случился сразу после мятежа Пригожина, арестовать его немедленно было рискованно. Вместо этого задержание отложили до запуска масштабных чисток во всем Минобороны.
Третьим, пока что не задержанным, но «отправленным в распоряжение», генералом стал Сухраб Ахмедов, который с декабря 2022 года командовал самым крупным по численности боевым соединением в войне с Украиной — 20-й сухопутной армией. В отличие от Попова, Ахмедова активно критикуют военкоры за большие потери личного состава. Утверждается, что именно Ахмедова ждали выстроенные на открытой местности российские военные, когда по ним ударили артиллерией, убив залпом около 100 человек. Сообщения об отставке Ахмедова с должности также сопровождались указанием на связь этого решения с намерением «беречь бойцов».
Военная биография уроженца Чечни Ахмедова не слишком прозрачна, но его основной карьерный взлет пришелся на период руководства Генштабом Герасимова. В эти годы генерал командовал различными элитными подразделениями морской пехоты и рос в званиях. Возможно, именно близость к главе Генштаба пока что защищает снятого с должности Ахмедова от уголовного дела.
В любом случае причина зачистки Шамарина, Попова и Ахмедова одна — это попытка повысить управляемость армии, а также лояльность среднего офицерского состава.
Постов лишились Шамарин и Ахмедов, давно раздражавшие командиров дивизий и взводов своей неэффективностью и неспособностью решить застарелые армейские проблемы. Но под арест отправили также генерала Попова, чтобы показать этому же звену военнослужащих, что слишком большие амбиции и вольница могут привести к плачевным последствиям.
Плотность столь разных арестов и отставок по времени намекает, что отмашку на них давал лично Путин. Раньше он тоже любил одновременно заменять сразу многих руководителей, но только без уголовных дел. Сейчас давно рвущийся в бой департамент военной контрразведки ФСБ убедил Путина совместить ротацию и репрессии.
В конечном итоге зачистка и рентной цепочки Шойгу в Минобороны, и не оправдавших надежд боевых генералов должна служить одной цели — повысить эффективность российской военной машины накануне нового масштабного наступления в Украине.
Источник: meduza.io
Комментарии закрыты.