– Вы не отнимете у меня моего Пушкина, Толстого и Достоевского! Вы ни пяди моей земли у меня не отнимете!
Это не сцена из телевизионного шоу имени Скабеевой. Это орала мне в лицо приёмщица в московской химчистке. Она орала долго, мне никак не удавалось забрать своё пальто, она его не отдавала, приговаривая: «Почему вы не хотите со мной поговорить?» Она кричала так сильно, что из соседней аптеки прибежала провизор и попросила не кричать, невозможно расслышать покупателей. Приёмщицу зовут Таня. Ей лет 55, она со следами былой красоты, всегда в боевом макияже, пухленькая крашеная блондинка, с большим количеством золота на пальцах, в ушах и на шее. Она вообще-то довольно любезная женщина, которая всегда посоветует скидки, я хожу в их приемный пункт пару лет.
В последний раз Таня решила спросить, что я думаю об украинской спецоперации. А я не скрываю от народа, что я о ней думаю, о войне России против Украины, когда народ спрашивает. Очень даже интересно обсуждать эту тему с таксистом, который начинает с поддержки Путина, а на третьем моем вопросе признается, что служил в Афганистане, ничего хуже в его жизни не было, и сейчас ждёт страну тот же кошмар, и главнокомандующий у нас дурак. Или узнать, что родной брат моей невропатолога из поликлиники врач в Киеве, то есть она из первых уст знает, что там происходит, вынуждена притворяться лояльной на работе и сидит на антидепрессантах. Или послушать медсестер, которые боятся всеобщей мобилизации, у них либо молодые мужья, либо взрослые сыновья. А ещё эти сцены в аптеках, когда от отчаяния не найти эутирокс взрослые тети начинают ругать и Путина, и Америку, не произнося слова “Украина”. Или моя чудесная парикмахерша, московская татарка, которая интересуется, что я думаю: неужели точечные бомбардировки – это блеф? Ну, я и отвечаю, что думаю. Посмотри, говорю, украинские телеграм-каналы, дорогая, там всё видно. И наличие укронацистов в Киеве, близящееся к нулю, мы успели обсудить в мой последний визит.
И тут такая Таня, в общем ряду желающих поговорить о войне. Я отвечаю, что ничего хорошего не думаю, война это всегда плохо, и зря Путин это затеял. А, вы же так говорите, отвечает Таня, потому что работаете на Радио Свобода, вам же за это деньги платят? Нет, говорю, Таня, логика другая. Я работаю там, где считаю нужным, и разделяю принципы работы Радио Свобода. Если вы, Таня, знаете, где я работаю, и читали, что я пишу, то должны понимать, что меня интересуют простые люди. «А вот это неправда, – говорит Таня с дьявольским блеском в глазах, — Вас интересуют американские интересы. Вы клевещете на мою Родину! У вас ведь наверняка американский паспорт. И нас, русских, вы никогда не поймете! Нас не запугать санкциями! Нам не нужны французские духи, мы и без них проживем!» (орёт Таня, которая год назад признавалась в задушевном девичьем разговоре, что её изумруды антикварные). Тут следует фраза о Пушкине и Толстом, которая особенно смешит меня, обозревателя культуры и литератора. Ну и про “пядь земли” женщина не смогла объяснить, считает ли она украинскую землю своей.
Фарфоровая голова Тани оказалась набита трешем, который она слышала по телеку. Она как заведенная выдавала и про украинских фашистов, и про “где вы были восемь лет на Донбассе”, про “они бы первые напали”, про “сами себя бомбят” и “выкладывают фейки”. Ну, и про НАТО у наших границ, без этого мема никак. Русские же, в версии Татьяны – самые духовные и воюют за идею великой Родины, за геополитику. При слове “геополитика”, которое я искренне ненавижу, считая, что от него происходят все исторические беды, мне удалось изловчиться и вытащить почищенное пальто из-за спины блондинки. Она еще продолжала вопить мне в спину. Русская химчистка, иди вслед за русским военным кораблём.
Почему я начала свой рассказ с фразы Тани о Пушкине? Потому что для неё, как и для миллионов подобных Тань, русская литература – всего лишь приятное добавление к идее имперского величия, к которому так приятно присоединиться, когда других личных достижений особенно и нет. “Милость к падшим призывал” вряд ли приходит ей на ум, как и антивоенная статья Льва Толстого “Одумайтесь!”, или его “Записки о Кавказе”. Cознание обывателя устроено так, что культура – то, что его обслуживает, а не воспитывает, развлекает, а не обязывает к нравственной работе. Именно поэтому русская культура потерпела крах после Мариуполя и Бучи. Она не воспитала элементарного уважения к человеческой жизни у солдат, которые недавно проходили тексты классиков в средней школе, а потом убивали мирных граждан Украины. После этого уверенно можно говорить о смерти русской культуры. Не справилась с простейшей задачей – иди за русским кораблем.
Фраза о “добрых людях” принадлежит Иешуа Га-Ноцри из романа Михаила Булгакова. Иешуа уверяет Пилата, что люди, которые его пытают и обрекают на смерть, добры по своей природе, просто они сами этого не знают. Однако после Булгакова, который знал ужасы начала ХХ века, пришли новые войны. Сегодня настало время, когда “добрые русские люди” очарованы злом. Их раззомбирование это не компетенция культуры, это вопрос политики. Но для этого Россия должна проиграть украинскую войну. Проиграть вчистую.
Елена Фанайлова – журналист Русской службы Радио Свобода
Источник: www.svoboda.org