Op-ed Анатола Цэрану
День памяти жертв голода, ежегодно отмечаемый в Республике Молдова в третью субботу апреля, был учрежден решением Парламента только в 2022 году. Но этого недостаточно. Необходимо институциональное принятие, историческое просвещение, сохранение и продвижение в обществе свидетельств о самой трагической главе в национальной истории всех времен. Народ, который забывает своих мучеников, не имеет будущего.
Забытая трагедия, сломившая нацию и укравшая ее корни
В истории Республики Молдова есть открытая, незаживающая рана, которая продолжает болеть почти безмолвно. Это организованный голод 1946-1947 годов. Коллективная трагедия, в которой погибло около 200 000 человек — жертв величайшей гуманитарной катастрофы для румынского края к востоку от Прута.
Это был преднамеренный голод. Акт молчаливого геноцида. Форма репрессий, замаскированная под „засуху”. На самом деле засуха была предлогом. Пока молдаване умирали от голода в селах, лишенные всякой поддержки, Москва экспортировала более 2,5 миллиона тонн зерна. Еще один миллион тонн сгнил на складах из-за небрежного отношения к нему. Тем временем, советские власти вводили „обязательные квоты” для бессарабских крестьян в разгар сильной засухи, лишая их жизненно важных продуктов питания. А тех, кто осмеливался оставить часть урожая ради выживания собственных семей, арестовывали, избивали и депортировали.
Голод не выбирал. Он безжалостно расправлялся со стариками, женщинами, детьми. Села опустели, дома были разграблены, школы — закрыты. Люди забивали скот, бежали через Прут, а в крайних случаях, задокументированных в архивах и свидетельствах, имели место многочисленные случаи каннибализма. Это был не продовольственный кризис, а политика уничтожения целого народа.
Голод, как оружие доминирования
Для советского режима Бессарабия была недавно аннексированной территорией, враждебным пространством, которое необходимо было одомашнить путем советизации. И голод стал идеальным инструментом, чтобы подавить румынский дух, победить любую форму сопротивления. Голодные люди не протестуют. Отчаявшиеся не сопротивляются.
Это было началом глубокого разрыва идентичности. За голодом последовали массовые депортации, насильственная коллективизация, агрессивная пропаганда и культурная русификация. Так в Бессарабии распространился „советский молдаванизм” — конструкция, призванная заменить подлинную румынскую идентичность бессарабцев.
В отличие от территорий Румынии, где засуха была не менее сильной, она не привела к массовому истреблению населения. В Бессарабии же люди гибли массово, и это было не случайностью, а признаком того, что советская власть сознательно усугубляла кризис. Это было испытанием на лояльность, уроком для тех, кто должен был как можно быстрее склониться перед новым режимом.
Молчание — продолжение преступления, другими методами
Долгие годы эта глава истории была окутана гнетущим молчанием. В СССР тема голода была под запретом. О нем не говорили ни в школах, ни в прессе, ни даже в семье. Молчание стало государственной политикой. Только в годы перестройки стали появляться свидетельства, открываться архивы и проясняться истина.
И все же, в сегодняшней Молдове эта тема остается второстепенной. Нет национального консенсуса по поводу этой трагедии. Советская политика голода не получила официального осуждения. Нет национального памятника, посвященного жертвам голода. Он присутствует лишь как эпизод в учебниках, а не в полной мере увековечен в памяти народа.
В 2007 году инициатива об официальном осуждении голода была заблокирована в Парламенте коммунистическим большинством. Этот эпизод показывает, насколько сильна историческая амнезия, когда она сочетается с политическими расчетами.
Украинский урок и наше отражение
В Украине Голодомор 1932-1933 годов признан определяющим моментом национальной памяти. Он стал краеугольным камнем постсоветской идентичности, у которой хватило смелости порвать с колониальным прошлым. В Молдове, однако, голод 1946-1947 годов почти незаметен в глазах общественности. Это забвение способствует сохранению советского менталитета, который всегда отрицал правду.
Голод был больше, чем гуманитарной трагедией, он стал разрывом идентичности. Он ознаменовал начало распада румынского национального самосознания в Бессарабии. Он посеял страх, покорность и растерянность. Игнорирование этой истории превращает нас в государство без корней. С ампутированным прошлым. С опасным рефлексом оправдывать наших палачей, перенимать стокгольмский комплекс в национальном масштабе.
Правда — форма освобождения
Пришло время взглянуть в лицо нашей истории. Скажем прямо: голод 1946-1947 годов был актом геноцида. Молдавский голодомор. Давайте почтим память погибших. Давайте назовем их имена. Давайте зажжем за них свечу. Давайте превратим их страдания в урок для будущего. Не только из сострадания, но и из глубочайшего долга — морального, гражданского и национального.
Только истина может вернуть нам свободу. А без памяти государство остается в плену собственного прошлого и лишено будущего.
Источник: https://ipn.md/ru
